Рязанская земля спасла и забыла Бориса Пастернака

Подробности

Создано 13.02.2015 00:17

Автор: Надежда Кузнецова

Просмотров: 3098

Борис Леонидович Пастернак – один из моих любимых авторов. Он не похож ни на кого другого. Роман «Доктор Живаго» постоянно перечитываю, его экранизацию – пересматриваю. Обожаю стихи Пастернака. Но оказалось, что писать о самом любимом сложнее всего…  В 125-летний юбилей писателя хочется быть ближе к любимому автору: думать о нем, перечитывать, пересматривать, слушать...

 Малоизвестный факт, что Борис Пастернак был связан с Рязанским краем, впервые узнала из рассказа преподавателя русской литературы, когда училась в университете. Это – небольшая страничка в жизни писателя. Но она была! Можно сказать, что на некоторое время рязанская земля (в буквальном смысле), спасла семью Пастернака от голода. Как же это произошло?

Шел далекий 1920 год. Семья Пастернаков жила в послевоенной холодной, голодной Москве. Летом родителям поэта, Леониду Осиповичу Пастернаку, известному художнику, и матери Розалии Исидоровне, талантливой пианистке, удалось получить путевку в подмосковный санаторий для поправки здоровья, а Бориса и его сестру Лидию было решено отправить в Касимов (древний город в Рязанской области) - к родному дяде по матери Осипу Исидоровичу Кауфману.

Известно, что Осип Кауфман был родом из Одессы. В Касимове он обосновался в 1902 году после окончания медицинского факультета Петербургского университета и прожил до конца своих дней. Кауфман работал врачом в Касимовской земской больнице, имел большую медицинскую практику, обслуживая город и уезд. Касимовцы величали Иосифа Исидоровича на русский лад – Осипом Сидоровичем.

Современники вспоминали его не только как настоящего профессионала в своем деле, но и как удивительно благородного, порядочного человека, очень доброго и отзывчивого. В голодные годы он оказывал нуждающимся материальную помощь, нередко делая это тайно, чтобы не ставить коллег в неловкое положение. Также одним из его правил было брать оплату за услуги только в случае выздоровления пациента.

На момент приезда Бориса Пастернака дядя с женой Варварой жили в двухэтажном доме на Малой Мещанской улице (современный адрес:  ул. Либкнехта, д. 11).  Подробности касимовской жизни писателя можно найти в книге «Борис Пастернак. Материалы для биографии», составленной его старшим сыном Евгением.  

В послевоенные годы выехать из Москвы было очень сложно. «Лида поехала раньше с командировкой от Луначарского для собирания фольклора, иначе нельзя было попасть на поезд. Борис, у которого от истощения развился сильнейший и мучительный фурункулёз, попал туда позже. Они, как могли, помогали на огороде, копали и сушили картошку, солили огурцы. Несмотря на вспышку фурункулёза, «борную, марлевый бинт, клеёнку, вату и прочую дрянь», письма Бориса из Касимова родителям и А. Штиху полны здоровья, радости и веры в будущее» – писал Евгений об отце.

Оказавшись в Касимове после столичного голода, разрух и грабежей, Пастернак буквально окунулся в спокойную, размеренную атмосферу провинциальной жизни. В письмах к родителям он уговаривал их переменить трудное московское существование на Касимов, на «жизнь тут, жизнь в полном смысле довоенную, допускающую самый разнообразный выбор форм». «Судорожное окоченение, – писал он, – в которое привёл всех нас московский общий дух, прошло бы само собой при первом же взгляде на картину того и другого (путешествия и Касимова), как это случилось со мной и с Лидой... А русская провинция (папа, русский художник, ведь совсем, совсем её не знает), это именно то, что он сам подразумевает, того не ведая, когда говорит про свою мечту о покое, теперь будто бы расстроившуюся».

Заканчивая  письмо, поэт дает следующую характеристику приютившего его города: «Касимов … – это что-то вроде русского Марбурга. Он древнее Москвы, бывшая столица татарского царства, очень живописен, в одной своей части по-своему гористый, а люди, – надо сказать, что теперь роли переменились, Россия оживает, и в Салтыкова-Щедрина просится уже не провинция, а в сравнении с её разумной жизнерадостной человечностью, – скорее уже сама Москва».

Сравнение Касимова с немецким Марбургом, городом, в котором уже с XVI века существовал университет, очень лестно. 

Из писем понятно, что гостеприимный Касимов понравился Пастернаку. Дядюшка «Осип» заботливо лечил племянника, а климат Мещеры, работа на свежем воздухе и нормальное питание  окончательно поправили его здоровье.

На исходе лета Борис и Лидия покинули Касимов: «Возвращались в Москву пароходом, гружённые мешками и бочками, счастливые и поправившиеся…», – писал Евгений об отъезде отца и тети. Они вернулись в суровую московскую жизнь, которую несколько месяцев можно было поддерживать касимовскими овощами.

В краеведческой литературе можно найти информацию, что Пастернак из Касимова приезжал и в Рязань. В книге Е.Б. Пастернака есть прямое подтверждение этому: «Он ездил в Рязань, завязал там издательские и писательские знакомства, читал стихи. Сборник стихов «Киноварь», изданный через год Рязанским отделением Всероссийского Союза поэтов, включал шесть стихотворных набросков…». Так что Борис Леонидович оставил свой след и в литературной жизни Рязани 20-х гг. XX века.

Рязанские краеведы считают, что  касимовские и рязанские впечатления Бориса Леонидовича в какой-то мере отразились и в знаменитом «Докторе Живаго». Во-первых, фамилия Живаго – рязанского происхождения. В XIX веке из рязанского рода Живаго были купцы, фабриканты, благотворители, общественные деятели. Известны многие представители этого рода – художник-академик С.А. Живаго, учёный-египтолог А.В. Живаго, учёный-цитолог П.П. Живаго, врач Павел Живаго. Некоторые рязанские Живаго переехали в Москву и Петербург.

Во-вторых, сам образ главного героя романа. Он, конечно, собирательный, и имел много реальных прототипов. Автор признавал, что образ Юрия Живаго «нечто среднее между мной, Блоком и Есениным». Но многие черты касимовского врача Кауфмана нашли отражение в образе Живаго. В-третьих, не исключено, что город Юрятин в «Докторе Живаго» – это Касимов: «Он ярусами лепился на возвышенности … дом на доме и улица над улицей, с большим собором посредине на макушке…». Однозначного мнения на этот счет нет.

Не могу сказать, как всё обстоит на самом деле, но радует то, что тихий провинциальный Касимов запомнился Б.Л. Пастернаку «как надежная гавань, укрывшая от бурь Гражданской войны». И еще радостно то, что Год Литературы в Касимове открылся в краеведческом музее выставкой «Кауфман и Пастернак».

Печальны лишь результаты опроса, проведенного сотрудниками музея накануне этого события. Из 168 человек только 30 знают, что связывало Кауфмана и Пастернака. А 22 респондента ответили, что «Мне эти фамилии ни о чём не говорят»!

Допускаю, что можно не знать фамилии и заслуг И.И. Кауфмана, но имя Бориса Пастернака, выдающегося поэта, прозаика и переводчика, второго русского писателя после И. Бунина, удостоенного Нобелевской премии в области словесности, гражданам России старше 14 лет не знать стыдно... 

 

Об авторе: Надежда Кузнецова – заместитель директора по автоматизации и информатизации библиотечных процессов,  руководитель проекта литературного марафона «Книга объединяет поколения» 2014 – 2015 гг, завершившегося недавно в Рязани.